Несмотря на то, что власти Японии сегодня борются с криминальными группировками, штаб-квартиры якудза нередко украшены неоновыми эмблемами, а их адреса можно найти в справочниках. Крупнейший клан даже выпускает собственный журнал, а раз в год, на синтоистском празднике Сандзя-мацури, все желающие могут лицезреть криминальные татуировки с символикой различных кланов. В массовой культуре бандиты часто выступают в образе благородных разбойников, причем эта традиция имеет многовековую историю. Образ первого «босса» якудза был воспет еще в пьесах театра Кабуки.Историю японских организованных преступных группировок отсчитывают с начала XVII века. Именно в этот период из-за длительных междоусобных войн в стране появилось большое количество вооруженных и хорошо обученных воинов, оставшихся без покровительства. Это были либо вассалы, лишившиеся своих земель и имущества по воле сёгуна, либо ронины – воины, потерявшие покровительство сюзерена. Эти вояки, оставшиеся в мирное время без дел, сбивались в банды, которые кочевали по дорогам средневековой Японии и «зарабатывали» в основном грабежом и террором местного населения. Историки часто эти формирования считают прообразом якудза, ведь именно в те времена зародилось множество традиций «восточной мафии». Одним из секретов долголетия и устойчивости этих структур считают традиционную систему семейных ценностей, которую организованные банды имитируют: подчинение старшим, братское отношение к равным себе, строгая иерархия и культ верности, многое взято из кодекса самураев.
Однако сами якудза ассоциируют себя не с этими грабителями, а отсчитывают свою историю от отрядов горожан, которые формировались в ответ для защиты от пришлых разбойников. Назывались они мати-якко - «слуги города». Эти отряды объединяли людей разных классов: мелких торговцев, ремесленников, служащих и клерков. У простых людей они были популярны, так как действительно помогали защититься от опасности. Со временем эти самоорганизованные отряды много переняли у своих врагов: жаргон, структуру и привычки, но при этом сохранили свой «статус» народных защитников и благородных разбойников. Однако это – только один из вариантов истории. Известно, что уже в XVII веке эти «семьи» специализировались на игорном бизнесе, уличной торговле и контролировали рынок труда.
Около 1640 года появился и первый крупный лидер «мафии» - бывший самурай Бандзуйин Тёбэй, который до сих пор является популярнейшим героем пьес театра Кабуки. Согласно этим художественным источникам, первый «босс» напоминал Робин Гуда и совершал чаще всего благородные дела. Например, спасал девушку от нападения грабителей или организовывал брак двух влюбленных, не имевших возможности пожениться, а благодарившим его отвечал: «Мы сделали своим принципом жить с самурайским духом. Когда нас предадут мечу, мы потеряем свои жизни. Такова наша судьба. Я просто прошу вас помолиться за упокой моей души, когда придет мой черед».
Официальные источники дают менее романтичную информацию и рассказывают о том, что Тёбэй, разбогатев как хозяин игорного дома, получил от городских властей заказ по найму рабочей силы для прокладки дорог и ремонта стен замка Эдо. Главарь Якудза построил на этом деле очень оригинальную схему: на работу он посылал проигравшихся картежников, которые таким образом отрабатывали свой долг с огромными процентами, а положенная плата поступала на счета мафии. С тех пор, кстати, посредничество при найме рабочей силы является одной из сфер интересов японских криминальных структур наравне с торговлей наркотиками, проституцией и игорным бизнесом.
Со временем японские гангстеры перестали претендовать на роль «современных Робин Гудов», но в массовом сознании они до сих пор порой воспринимаются как «хранители порядка». В прошлые века в народе была популярной поговорка: «Днём нас охраняет полиция, а ночью — якудза». Интересно, что хорошо вооруженные и прекрасно организованные отряды порой договаривались с властями и привлекались для усмирения народных бунтов. Так было, например, в 1871 году, когда бандитов призвал управляющий императорским двором, и в начале 1946 года. Власти обратились тогда к якудза с просьбой усмирить взбунтовавшихся корейских и китайских переселенцев, и мафия даже некоторое время охраняла полицейские участки.
В XX веке у якудза появился новый «певец», благодаря которому японские гангстеры стали популярными героями книг, фильмов и комиксов. Нобору Андо родился в семье самурайского происхождения, но с раннего детства «пошел по кривой дорожке». К тридцати годам он успел создать свою собственную криминальную семью (она объединяла бывших студентов колледжа) и заработать авторитет в криминальных кругах. Однако, «поработав» мафиозным боссом около десяти лет, Андо распустил свою «семью» и написал мемуары под названием «История человека написана на его лице». В 1965 году книгу решили экранизировать и пригласили на роль главного героя ее автора. Так бывший бандит стал популярным и востребованным актером. Он снялся в общей сложности более чем в 70-ти фильмах и написал много романов. В основном – о японских криминальных группировках.
Сегодня, несмотря на то, что официальные власти стараются ограничить влияние мафии на все сферы жизни общества и принимают для этого достаточно жестокие меры, члены якудза становятся все более популярными литературными и кинематографическими героями. Их можно найти и в мангах, и в мультфильмах, где образы бандитов варьируются от благородных героев до бесчестных предателей, предающих свои семьи. Популярны также и сериалы-хроники, в которых рассказывается о реальных исторических событиях, причем порой даже с упоминанием настоящих имен и дат. Считается, что многие из этих произведений создаются на деньги самой мафии и формируют в массовом сознании благоприятный образ этих структур.
Люди часто бывают склонны идеализировать криминальные группировки.
